Читал довольно объемный и, скажем так, наездный на политолога и журналиста Эдуарда Уразаева опус «Эксперт по заказу» (Годекан, 31. О7. 2017 г.) автора Милослава Казанцева и ждал, когда же столь страстный обличитель перейдет от свободного обзывания его всякими непристойными словами к конкретике, к примерам такого непристойного поведения бывшего и якобы неудавшегося министра и нынешнего опасного и знамо кем внедренного и подкармливаемого хулителя власти. Так и не дождался. Ни одного примера, иллюстрирующего ни его якобы серое и никчемное министерствование, ни его якобы злобное и вредное оппозиционирование.
Но именно этим автор меня и достал. Столь много слов голословной хулы и такая в течение всего этого текста бравада правдоносного обличителя, что очень уж захотелось проанализировать этот большущий текст и пропустить его сквозь призму возможных у автора моральных и психологических проблем.
Текст начинается вот с таких жестких слов Фаины Раневской: «Лучше быть хорошим человеком, ругающимся матом, чем тихой воспитанной тварью». Запомните эту фразу, с которой автор начал свой гневный пост.
Восхищаясь актуальностью сказанного Раневской, автор все же комментирует эту фразу в сторону снятия налета циничности и затем говорит, что ему становится страшно, когда человек, в котором собраны не самые лицеприятные качества, на публике играет праведника и безобидного бюджетника. Понятно, что речь об эксперте по заказу. Но тут больше обращает внимание тот ужас, который охватил автора, по сути, при одной мысли о таком не самом безобидном человеке, который на людях старается быть гораздо лучше, чем он есть.
Думаю, что каждый читатель, в свою очередь, испытает вполне оправданный страх за автора, тем более что он сам говорит, что «таких «клоунов» в Дагестане сегодня развелось как, простите, дерьма на пастбище». Представить страшно, какие же эмоциональные удары он на себя регулярно принимает, если учесть, что практически каждый сановный чиновник ныне ведет себя примерно так: красиво и клятвенно говорит об общественном благе, а на самом деле печется только о своем кармане.
Правда, как выясняется, автор не их имеет в виду. По его убеждению, «слова бархатные, а дела ежовые» у тех, кто перестал быть чиновником. Вот их он, по сути, и считает страшными людьми. Именно они, по его мнению, «лишенные по справедливости властных полномочий или иного «повелительного» влияния начинают вооружаться неукротимым, клиническим влечением управлять мыслями других людей, стращать их выдуманными опасениями». И если даже принять это мнение автора, что чаще всего такого жуткого зомбирования окружающих удается достичь бывшим чиновникам, то всеравно сложно позавидовать состоянию автора, подвергающегося, как помним, сильнейшему стрессу именно от двуличного поведения бывших чиновников.
Далее автор заикнулся, что речь пойдет о конкретном персонаже и о невымышленной истории, но почему-то ушел в рассуждения о том, какие ему видятся типы журналистов. И подвел героя своего повествования к категории журналистов не без таланта, опыта и знаний, но тратящих все это «бездарно и зачастую во вред обществу».
Могу по этому поводу заверить, что слышал отзывы от журналистов, которые были довольны экспертным участием в их работе Эдуарда Уразаева. Знает, по всей видимости, о таком его экспертном уровне и автор. Потому и упреждает, что про него могут сказать, как о единственном и неповторимом профессионале, без устали трудящемся во благо «униженных и оскорбленных». Но тут же автор и всех этих сторонников эксперта опускает до уровня аморальных демагогов, за строками которых, как правило, «стоят блеф, холодный расчет и продажность: души, сердца, мыслей».
И, наконец-то, звучит фраза «перейдем к деталям». Что же имеем в итоге? Называет все –таки, кого имеет в виду под экспертом по заказу, снова напоминает, что речь идет о бывшем сановном чиновнике, «отстраненном от власти и управленческих полномочий», опять утверждает, что именно этим можно объяснить «то остервенение, с которым сегодня творит и язвит Эдуард Каирханович …». То есть, «человек, отстраненный от власти и управленческих полномочий, вместо того, чтобы проанализировать свою бесплодную деятельность на прошлых постах, решил мстить и отрываться на всех и каждом». Но о том, в чем это проявляется конкретно, пока ни слова. Ни здесь, ни потом ни полнамека на то, что за кляузнические статьи, «которые Уразаев с умным видом выдает за «экспертные тексты» и которые при этом «пронизаны буквально ненавистью к власти вообще, и к дагестанским управленческим функционерам в частности».
То есть, повсюду и всех поносит, и «порой тон его (Уразаева — прим. авт.) текстов и вовсе можно называть «дагестанофобским». Допустим, что сложно проиллюстрировать эмоциональные оценки, но автор в то же время утверждает, что его выступления, статьи глупые и неуместные, «стоят на грани дешевых, заказных кляуз», в которых, заметьте, содержится вымышленная фактология. Примерчик бы один малюсенький этой придуманной фактологии, чтоб урыть этого зарвавшегося бывшего министра, но, увы, снова продажный эксперт у автора соскакивает.
И вдруг далее гневный тон автора слегка меняется на поучительно-жалостливую попытку отдать должное эксперту по заказу. Здесь Уразаев думающий и опытный, но которого используют в чужой игре «против вполне понятной политической фигуры в Дагестане». Теперь (внимание!) автор переходит к морали. Он напоминает не так и не за ту команду играющему эксперту, что сановные чиновники приходят и уходят, «а досье человека – его слова, комментарии, публикации, лизоблюдническая похвала и бескомпромиссная критика – остаются с ним навсегда». Согласимся, это поистине так. И именно поэтому стоило бы автору и самому задуматься над своим глубокомысленным замечанием, что «рукописи не горят, публикации с Интернет-страниц не исчезнут, как их потом не подчищай».
Очередной облом состоялся после фразы автора «Рассмотрим же стахановскую деятельность нашего антигероя подробнее». И что же имеем?
Наш обличитель заказного эксперта, мягко говоря, без удовольствия перечислил издания «РИА «Дербент», Черновик», «ОнКавказ», «Кавполит», в которых, как известно, свободная от лизоблюдства власти мысль в какой-то мере пока еще сохраняется, назвал их дружеской шайкой Уразаева, сбродом «бульварной» прессы, которая искренне и беззаветно позиционируют нашего многопрофильного «эксперта», как одного из лучших дагестанских политологов».
И вот здесь теперь автор выражает необходимость объяснить читателю, почему это не так, обещает с этой целью обозначить «несколько ключевых моментов». На деле же, к сожалению читателя, он громогласно утверждает, что это не так, потому что быть такое ныне не может, так как в Дагестане нет ни одного такого стоящего политолога.
Согласитесь, логика железная, но психологически очень уязвимая не только своей голословной категоричностью, но и очевидной претензией, что один такой все-таки есть, и это тот, который в состоянии оценить уровень всех имеющихся в наличии политологов, как «жалкое зрелище».
И еще по поводу «политолога» Уразаева он указывает на «удивительное совпадение», что «ни одно из его псевдополитологических пророчеств так и не сбылось». И добавляет: ни в плоскости социально-экономической, ни по части политических трансформаций в Дагестане. Вместо примера же приводит анекдот, который якобы ему невольно вспомнился. Лучше бы, конечно, автору вспомнился хоть какой-нибудь пример несостоятельности или конъюнктурности эксперта Уразаева, так как анекдот, судите сами, если и бьет в данном случае по кому-то, то больше по нему самому, если представить разговор политологически грамотного автора и эксперта-политолога Уразаева о том, что в этом «лечебном» материале нарисовано:
Беседуют два политолога. Один и спрашивает у другого:
— Слушай, ты можешь понять, что вообще происходит?
— Тебе объяснить?
— Да нет, объяснить я и сам могу. Ты понять можешь?
Вот и я объяснить то, почему такое пишется, могу, но понять или принять к пониманию – никак. А с выводом согласен: так и живем… объясняя многое друг другу и не понимая, не принимая друг друга.
Кстати, автор не унимается. Он снова громко заявляет, что «еще г-н Уразаев увлекается другим современным трендом – лже-аналитикой». И скажем так, разрази его мозг, как же уныло, логически вяло и убого он, по мнению автора, комментирует то, как это происходит. Оказывается, лженаука по-уразаеву — это, «когда он собирает в единый котел красивые цветные слайды, на которых «циферки – циферки – циферки…и дальше ничего непонятно», а затем дается, мягко говоря, неадекватная «великая и могучая» уразаевская комментирующая аналитика, а в конце пессимистичный прогноз (экспертный, а как же иначе?!) о том, какой страшной и мучительной смертью будет умирать, например, дагестанская экономика».
Да было бы чему умирать! Не нужно быть ни политологом, ни даже экономистом, чтобы оценить состояние и перспективы экономики страны и, тем более, республики. Сельское хозяйство стоит на личных подсобных хозяйствах, промышленность, если и делает какие-то шаги, то за счет оборонных заказов. И никакой перспективы серьезных инвестиций в реальных сектор экономики. А Уразаев, кстати, таких жестких оценок не делает и, когда говорит об экономике, ссылается на специалистов, и, как правило, о чем бы не рассуждал, старается рассматривать варианты развития событий.
И теперь, надо отметить, уже больше нет, скажем так, фраз – обманок, которые все-таки на мгновения вселяли надежду, что читатель все-таки услышит хоть какое-то подтверждение заказного характера работы эксперта Уразаева. А далее же пошел такой безудержный треп о почти вражеских намерениях и реальной подрывной деятельности Уразаева и его, как обозначил автор, друзенышей, что при определенных условиях это сошел бы за идеологизированный стук о подозрениях со всеми вытекающими последствиями.
Судите сами. Вся лжеполитическая, как определяет автор, деятельность Уразаева сводится к критике Абдулатипова, который сам виноват, что, надо полагать, не зажал вовремя, «дал спуску лжецам и клеветникам». Более того, Уразаев и ему подобные авторы клеветнических инсинуаций, по мнению нашего обличителя, это и враги федерального центра, потому что раскалывают общество, сеют злобу и ненависть.
И делают они – Уразаев и иже с ним — это тем, что выдвигают бездарные прогнозы, разжигают межнациональные конфликты, лоббируют интересы неких политических сил.
При этом не может не обращать внимания то, что автор в подтверждение одних голословных жестких замечаний и даже порой, как видите, обвинений на уголовном уровне приводит другие такие же ничем не подтвержденные претензии. К примеру, говорится, что перечисленные во-втором пункте факты (а они всего-лишь голословные претензии) наводят на мысль о вредоносном и заказном характере деятельности Уразаева. Кстати, что только не предъявляют ему в этом втором пункте: и межнациональные конфликты, и срыв мирных договоров, и то, что он повсюду гадит, распространяет слухи, пишет те же клеветнические статьи, даже то, что у него грязные помысли, личные счеты, сторонние заказы.
Вот так из человека, на мой взгляд, очень уравновешенного, даже интеллигентного по духу и потому стремящегося по возможности указывать на компромиссные пути решения проблем сделали какое-то исчадие ада, какого-то уголовного монстра, аморального маньяка. И к тому же, такая его якобы необузданная зловредная деятельность связывается сугубо с тем, что он перестал быть чиновником, потерял бразды, какого ни есть, правления.
Если уж пользоваться таким манером обобщений, то, наоборот, нынешняя строго вертикальная система правления из любого человека, попавшего в ее жернова, неминуемо делает уголовника. А то, что Уразаеву не так долго пришлось заседать с высшими чинами республики, позволяет больше верить в то, что не так сильно он окостенел и стал глух к проблемам окружающих его рядовых граждан, как это происходит с теми, кто всю жизнь сидит в этой номенклатурной обойме.
Правда, с этим, судя по жесткой риторике по этому поводу, категорически не согласен наш автор-обличитель врагов Абдулатипова. Он считает, что во всем ныне заказной Уразаев, также новоявлено прикрывающийся позицией борца за правду и справедливость, во — первых, работал в роли министра крайне блекло и неуклюже, во-вторых, вся его деятельность на этом посту сводилась к схеме: «либо обеление вышестоящих чиновников и их выгораживание, либо публичные оправдания за провальную национальную политику …».
Кстати, здесь далее впервые идут, какие ни есть доводы, почему автор так считает. В те 2000-е национальная политика, по его мнению, была провальной, потому что «мы все наблюдали сумасшедший отток дагестанской молодежи в «лесное бандподполье» и повсеместно вспыхивали межэтнические конфликты». И Уразаев тогда, как утверждает наш обличитель, почему-то даже не заикался о том, что подобная ужасающая ситуация – это показатель «слабости власти», ее «политической недееспособности», ее «неумения контролировать ситуацию в республике»… .
Во-первых, национальная политика у нас всегда и в советский, и в постсоветский периоды была провальной, и не вижу особых причин выделять в этом плане очень небольшой промежуток нахождения у власти Уразаева. Особенно с учетом, что межэтнические конфликты у нас, слава богу, на моей памяти никогда не вспыхивали, этот вяло текущий процесс просто иногда обострялся самими властьимущими в своих корыстных целях. То же самое происходило и тогда при Уразаеве, а ныне эти конфликты, кстати, как убедились дагестанцы в последние несколько месяцев, находятся на стадии небывалого до сих пор обострения. А что касается «сумасшедшего оттока» молодежи в «лесное бандподполье», то это к национальной политике имеет очень опосредованное отношение, а в целом этот отток, сумасшедший он или неочень, в последние несколько властных периодов правления особо не менялся, разве что изменил свой вектор в сторону отъезда в Сирию
Если коснуться отмечаемых автором «удивительных трансформаций», которые происходят с Уразаевым прежним властным и нынешным оппозиционным, то к его якобы фразам, что «старался работать добросовестно», «честно и профессионально выполнял свои обязанности» и т.д. и т.п. вполне можно отнестись с пониманием и верой, что это было именно так. И это видно хотя бы из того, где живет и чем кормится бывший министр. Хоромов нет, обитает там же, где жил до сановной должности, кормит семью трудом журналиста. Заметьте, не эксперта, за это у нас почему-то особо не принято платить.
И еще, как мне видится, взглядам своим Уразаев не изменил еще с постперестроечных времен клуба «Перестройка», когда был одним из лидеров этого клуба и серьезно не противостоял, а взаимодействовал с меняющейся партийной монопольной властью того времени. Потому и не удивился, когда он пошел во власть, это ничуть не противоречило его гражданской позиции. Кстати, нынешняя власть даже к такому менторному, как со стороны коммунистов, взаимодействию совершенно не предрасположена, борется всеми силами и отторгает все незапланированные отростки гражданского общества, разве что в Сибирь не ссылает.
Кстати, Эдуард Уразаев, как правило, говорит по делу, в его мыслях, текстах всегда есть логика и приземленность, то есть, ход рассуждений всегда таков: вот с этой целью надо добыться того-то, а для достижения этого, надо сделать то-то. И у меня никогда язык не повернется назвать его треплом. У автора же нашего повернулся. И не только на это оскорбительное слово, много эпитетов с целью задеть Уразаева употреблено автором в этом явно пасквильном материале. И со всей ответственностью и богатой доказательной базой из его же материала могу назвать автора треплом невиданного мной доселе размаха. Произнести о человеке столько эпитетов с негативным содержанием и не привести ни одного примера, подтверждающего хотя бы один из них, это поистине поражает, для этого надо очень постараться и иметь при этом безудержный и неограниченно удлиняющийся язык.
А автора нашего, кстати, поражает другое – то, как Уразаев с тех пор, как лишился управленческих должностей, как-то чрезвычайно, как он полагает, увлекся статистикой, всевозможными опросами от «либеральных СМИ»… И поражает автора то, что при должности ему это не было свойственно, а теперь вот такой чрезвычайный интерес. Не понимаю, чему здесь стоит так уж сильно удивляться. Человек был при власти, присутствовал на различных важных заседаниях и форумах, был более свободно вхож во многие кабинеты, потому имел возможность высказывать свое мнение тем, от которых зависит решение многих проблем. При этом он в правительстве занимался конкретной проблематикой, поэтому садомазохизмом считал, видимо, нецелесообразным заниматься, а высказываться публично по поводу проблем других министерств и ведомств по номенклатурному этикету не принято. Это считается неэтичным, а Уразаев в этом плане очень корректный человек, он скажет это на заседании правительства, чем где-нибудь в прессе или за кулисами.
Это, конечно, можно рассматривать, как издержку сугубо вертикального устройства власти, когда нет системного взаимоконтроля ветвей власти. Но Уразаев, согласившись сотрудничать с такой властью, видимо, не считал возможным публично и жестко критиковать ее действия. И некая номенклатурная мораль здесь присутствует, и это можно не принимать, но понять, думаю, можно. Во всяком случае, несколько неестественным видится такое гневное недовольство тем, как вел себя министр и как ведет себя человек, находящийся в оппозиции по отношению к нынешней властной команде.
И как еще неадекватны и нелогичны его оценки нынешней политической активности Уразаева. Автор говорит, что «сегодня политолог-пенсионер (жгучая смесь, конечно) то и делает, что бравирует цифрами». Как видите, не усвоил явно человек (автор), что в политике пенсионеры определяются по несколько иной шкале активности. Кстати, показательным штрихом здесь может послужить упоминание книги Вазифа Мейланова «Опыт частной политической жизни». Иначе говоря, любой человек может быть (а с чьей-то позиции каждый гражданин должен быть) активным политиком и политологом до конца своих дней. В этом смысле, конечно, по отношению к Уразаеву фраза «пенсионер-политолог» очень даже жгучая смесь. После того, как не стало Вазифа Мейланова, Аркадия Ганиева и еще некоторых политически активных людей, боле интересной фигуры, чем Эдуард Уразаев на политическом небосклоне нашей республики не вижу
А вот теперь о том, как с точки зрения логики неадекватно и тенденциозно оценивает его наш автор. Для него «сухая» статистика вперемежку с аналитическим бредом Уразаева становится весьма действенным средством оболванивания дагестанского читателя». И тут же: «маэстро Уразаеву надо отдать должное, он порой даже наголову превосходит своих коллег из дагестанофобского журналистского десанта». Так что же все-таки, бред то, что говорит Уразаев, или это наголову выше того, что пишут дагестанофобские, то есть, наиболее свободно мыслящие дагестанские журналисты. А главное – правдивые речи, иллюстрируемые той же сухой статистикой, никак не могут оболванивать никакого читателя.
Далее удивления автора пошли по психологической наклонной. У него (автора) «складывается впечатление, что г-н Уразаев наивно убежден, что в Дагестане живут сплошняком «бараны» и «ослы», которые принимают за чистую монету всю ту ложь, которую он тиражирует в своих кляузах». И далее: «Ему верят разве что только безликие комментаторы, которые оставляют свои хвалебные отзывы под публикациями нашего антигероя и ему подобных». И главное: «но мы — то с вами понимаем, что 90% этих «комментирующих» — подставные пользователи, за которыми скрываются проплаченные тролли и сами сотрудники СМИ, опубликовавшие очередную лже-статью».
Такой расклад дураков и умников не может не напоминать осознание многими шизофренирующими гражданами своего явного превосходства над окружающими. Свое некое болезненное обострение восприятия окружающей действительности воспринимается ими обязательно, как преимущество перед теми, с кем общаются или работают вместе. И даже то, что они соотносят себя по состоянию ума с подавляющим большинством окружающих и затем тут же заявляют, что «пипл хавает» и даже просит «добавки», подчеркивают их неадекватное, психологически деформированное восприятие основной части окружающих их людей.
В заключении автор пафосом идеологически науськанного и свободно парящего в средствах пропагандиста дорисовывает образ нынешнего врага отечества. И особенно, надо полагать, вреден и опасен такой человек, как Уразаев, не так давно потерявший власть. Вот они-то, ему (Уразаеву) подобные, по мнению автора, и пытаются расшатывать ситуацию в республике лжепропагандой по заказу неких НКО, действующих в России. И это, как можем полагать, знак федеральному центру вмешаться в информационную войну в Дагестане. И не вмешаться – это, по убеждению автора, непредусмотрительно недальновидно и даже преступно!
Неужели все так плохо в стане Абдулатипова от не столь бурно пропагандируемых выступлений некоторых оппозиционных активистов? Значит, есть немало прямых попаданий, последствия которых сложно прикрыть, замазать, если приходится прибегать к подобным статейкам с откровенным призывом присмотреться и загасить тех, кто в первопрестольной, по определению автора, заказывают дезинформационную «музыку» и управляют парадом дагестанских марионеток.
И о боже, прислушайтесь к продолжению до боли знакомой риторики спецорганов советских времен, такое впечатление, что ничего с тех пор не изменилось. Это почти сигнал необходимости жестких репрессий – иначе ведь, по убеждению автора, беда может грянуть непоправимая между народами республики, если федеральный центр продолжить закрывать глаза на (внимание!) «анархию «политологического» десанта, прикрывающегося известными воплями о свободе слова и средств массовой информации».
И, как пример, автор приводит, по всей видимости, недавнюю стычку между жителями села Калининаул. Затем подытоживает, что причиной этому пропагандистская машина тотального дезинформирования, надо полагать, идущая от оппозиции, и что конца этому не видно.
О чем конфликтогенном могут дезинформировать граждан оппозиционные силы, которые здесь имеются в виду. Во-первых, путает автор все время вершки с корешками, во-вторых, если говорить об истоках конфликтов аварцев и чеченцев, живущих в селе Калиниаул, то беда этих людей, согласитесь, в том, что власть не только никак не может выработать нормальный, работающий законопроект с расписанными механизмами реабилитации насильственно перемещенных граждан, но и не использует для снятия напряженности между народами даже те возможности, которые содержаться в нынешнем деформированном в сторону декларативности законе о реабилитации депортированных народов.
Вот так автор в этом материале все переворачивает с ног на голову, в межнациональных конфликтах у него виноваты строго оппозиционеры, грамотный и смелый эксперт и журналист Уразаев продажный и враждебный, а также он — причина всех зол, которые навалились и на дагестанский народ, и на Абдулатипова. И главное – говорит он обо всем этом с такой неоправданно остервенелой враждебностью, будто это он и Уразаев олицетворяют дракона и молодца из известной сказки. И еще столько употреблено неоправданно грубых и грязных слов, будто формально подгонял себя под свое понимание фразы Раневской, что якобы лучше быть безответственным грубияном, чем воспитанной тварью, каким рисует себя Уразаев.
Позволю себе уточнить, что у Раневской речь о мате, употребление которого не исключает хорошие качества человека. Думаю, что даже подобное целенаправленное оплевывание конкретного человека не исключает нормальные качества обидчика, то есть, не обязательно, что он окажется тварью конченной. Но здесь дело усугубляется и тем, что жертва ничем лично не задела обидчика, и тем, что апеллирует обидчик к тому, что руководствуется в основном обидами, наносимыми Уразаевым первому лицу республики. И теперь дело невольно поворачивается в сторону того, как оценить направленность, ничем неоправданного, судя по тексту, грубого наезда на политолога и журналиста Уразаева. Назвать это патриотизмом или мелким хулиганством? И еще как оценить ссылку при этом на то, что автора более всего волнуют обиды, наносимые Уразаевым и его сторонниками Абдулатипову. Как это назвать – патриотизмом или откровенным проявлением психологически неуравновешенного лизоблюдства?
Мое мнение, судя по тексту автора, склоняется к возможной вероятности того, что имеем дело с человеком, которому по той или иной причине, стечению обстоятельств пришлось вот таким образом высказаться. И при реализации этой навалившейся необходимости автор то и дело невольно срывался и потому в приступах этого психологически стрессового состояния невольно вынужден был столь неубедительно претенциозно и неоправданно грубо высказаться о человеке.
Если же автор самостоятельно взялся за анализ вреда, наносимого абдулатиповым уразаевыми, то это явно чиновник или околовластный общественник, а многим из них доказательства, подтверждения слов не нужны. Они, как правило, люто и ненавистно презирают всех, кто потенциально может и особенно способен посягнуть на их влияние, могущество и достаток. И в эйфории выражения этого презрения в них невольно проявляются элементы шизофрении в виде очевидной правоты того, о чем говорят, и явного превосходства некоторых своих качеств перед окружающими людьми.
В любом случае, если человек бездоказательно грубо высказывается о ком-то, необходимо ему ответить, и желательно не на уголовный манер, что и попытался сделать. Хотя, когда закончил написание этого материала, поймал себя на мысли, что в столь подробном и далеко не дружелюбном анализе чужого почти сумасшествия тоже, в немалой мере, сказывается то уголовное, которое прочно сидит в каждом из нас.
Здесь, видимо, надо согласиться и с тем, в каждом из нас и шизофренического хватает. Читал, как нормально было бы носит майку с надписью спереди «я шизофреник, а сзади «я тоже». По такому же принципу, видимо, можно обозначит в нас и уголовные замашки
И все-таки признаки того, что человек произвольно выбирает себе врага, чтоб долбать его основательно, много и часто, переходят в разряд серьезной патологии. Если еще при этом происходит процесс самоутверждения за счет обесценивания другой личности, прилюдного высмеивания, оскорбления, унижения его не с целью даже влияния, а для подтверждения чувства собственной значимости, то подобных персон нельзя оставлять без серьезной медицинской или основательной иной диагностики.
Шарапудин Магомедов
 автора Мило){kind=link}