Нынешние политические реалии, хотя ничего принципиально в них не изменилось, мало кого оставляют равнодушным. И даже многих невольно наводят на размышления по поводу того, к чему может привести еще на много лет закрепившаяся монополия одной партии.
Есть немало экспертов, не только околокремлевские, которые считают, что катастрофы никакой не будет, что Путинской команде легко удастся за счет формирования резервного фонда не допустить краха экономики и протестов голодного населения. И нам пока остается благодарить Путина за то, что он в ближайшие годы в любом случае избавит нас от голодного бунта. Что тоже, кстати, огромное дело, не каждый с этим способен справиться
Но мне более запомнилась фраза известнейшего экономиста, публициста, директора Центра исследований постиндустриального общества, участника Российского совета по международным делам, Совета по внешней и обороной политике Владислава Иноземцева о том, что «конец нынешней власти придет, только когда расстреляют первых десять демонстрантов».
Согласитесь, особенно при таких допущениях нас не может не волновать, насколько критично может складываться состояние экономики и социальной жизни населения столь дотационного региона, как наша республика. А с учетом роли во всем этом вертикали власти, нас не может не беспокоить то, как долго будет царствовать нынешний глава республики, который ярко проявил свою несостоятельность во время прошедших выборов
С одной стороны, его уже идентифицировали с политическим танком, который способен крушить все на своем пути, может преодолеть любые препятствия, угрожающие его главенству в республике. С другой стороны, провели аналогию со страшным тараканом из сказки Чуковского, которого никто не видел, но которого все животные страсть как боялись, что радость была великая, когда прилетел воробей и, цокнув раз клювом, скушал злодея.
Много звучит в интернете наблюдений по поводу значимости для судьбы Абдулатипова каждого движения Путина. То не так посмотрел, то не так поздоровался, то вовсе не принял, когда напрашивался и т. д. Юмор пошел в ход вокруг того, как Абдулатипов только Путина боится.
Наиболее адекватной видится оценка и уже состоявшегося правления Абдулатипова, и перспектив его главенства в республике от автора «Черновика Вячеслава Хуцыева. Он проводит аналогию с правлением драконоватого в восприятии населения Амирова, от которого его (Абдулатипова) правление, как видим, отличается разве что возможностью более свободного перемещения по республике. Остальное — один к одному, как было при хозяине Махачкалы. Только все более масштабно и в сопровождении освободительной и нравственно очистительной риторики.
Те же кортежи с длительными пробками, когда глава перемещается по столице и республике, то же стремление иметь личное влияние на все, что происходит вокруг, а ныне на выборах проявилось и то, на что в свое время критически намекал в сторону Амирова Абдулатипов – крайне низкая явка избирателей. Более того, ныне, как и при Амирове, ни один депутат не получит мандата без одобрения Абдулатипова. А сам процесс выборов, как уже известно, прошел с нарушениями в гораздо более циничной и вызывающей форме.
На этих выборах стало очевидным, как пошел у Абдулатипова процесс освобождения нас от рабства, и к чему это привело.
И в связи с этим пользователь под ником Правдоруб напоминает нам поразивший в свое время его детское сознание мультфильм «Дракон». В нем рассказывалось о том, как каждый богатырь, побеждавший дракона, обложившего народ непосильной данью, сам тут же превращался в дракона, не сумев устоять перед искушением его сокровищ и власти над людьми.
Похоже, перед каждым человеком, особенно сановным и властьпридержащим стоит эта задача – победить дракона в себе, чтоб не задевать чужих прав и, тем более, не влиять с таким вызывающим напором на кадровый и политический расклад в республике.
Кстати, Абдулатипов реально является одним из тех, кто официально вызвался освободить нас из рабства, избавить от гнета того внутреннего дракона. Но единственное, что он сумел сделать, если следовать аналогии сказки, занять место главного дракона, а затем обратить всю мощь своей харизмы на заботу о послушании ему рабствующего дагестанского народа.
И согласен с Вячеславом Хуцыевым, что наивно ожидать, какого бы то ни было, пересмотра результатов выборов даже если для проверки приедет сам Путин, не то, что Элла Панфилова, которой никак не выгодно пересматривать итоги курируемой ею компании выборов. И все дело в драконе, которого многим чиновникам очень сложно в себе перебороть.
Остается добавить прозвучавшие в интернете призывные мысли командира ополчения 1999 года селе Тинди Цумадинского района Аличулав Магомедгаджи. У него в отличие от, к примеру, меня и упомянутых мной авторов, не ощущается столько пессимизма в возможности изменений в жизни республики.
Бывший ополченец, упоминая героя Магомеда Нурбагандова, говорит, что, прежде всего, необходимо остановить истребляющую дагестанцев необъявленную войну. А для этого, по его убеждению, помимо не справляющегося с задачей, как отмечает бывший ополченец, философа и приданной ему полицейской машины, в республике есть много стойких и мужественных, умных и мудрых людей, духовных лидеров и народных предводителей. Только нужно, по его мнению, консолидировать эти здоровые силы.
Может быть он и прав. Мне бы его оптимизм. И больше бы таких людей, которые никогда не станут драконами.
Кстати, мальчик, победивший в той сказке дракона и не ставший затем драконом, сказал, что тот, который побеждал дракона и сам превращался в дракона, никогда не был человеком.
Возможно, тогда огромный смысл заложен в слова Ницше, что «все, что нас (людей – прим. авт.) не убивает, делает нас сильнее». И кто знает, насколько прав тот, кто утверждает, что «чудо всегда ждет нас где-то рядом с отчаяньем».
Может, не придется десятилетиями ждать волны новых политиков, чтобы они схлестнулись с харизмой Путина. Вдруг завтра проснется Явлинский, осознает свою значимость, как политика-пенсионера, позвонит Путину и скажет запросто: давай, Володя, забацай в стране настоящую демократию, я подсоблю, пусть все остается, как есть, но дальше пойдем с большим уважением к людям. И ответит Путин, я и сам так хотел, не решался начать, давай, Володя, приезжай, поговорим.
Интересно, на кого при таких фантазиях я больше похож, на совестливого циника или бессовестного идеалиста?
Шарапудин Магомедов
