— Расул, я собираюсь пойти на выборы в ГосДуму от Дагестана. Ты поддержишь меня? — вот так , примерно, задал вопрос весной Максим Шевченко
Я ответил отказом и на то были две причины.
Первое, это обязательство перед определенным кругом московских экспертов-юристов, которые еще 10 лет назад между собой решили, что они не играют на политическом поле, а занимаются только юридической экспертизой. Они может не так часто выступают, но регулярно участвуют на стороне неправительственных организаций в юридической оценке гражданских или государственных инициатив. Для них политики это средство продвижения юридических идей, и становясь на игровую доску они получают не возможных соратников по законопроектам, а политических конкурентов.
Второе, я не считал правильным чтобы Максим Шевченко баллотировался в депутаты от Дагестана. И не по тому, что считаю достойным или недостойным кандидатом, а потому что Максим Шевченко стал неким общественным медиатором , проводником кавказской политической и гражданской мысли на федеральном информационном поле. А на политических выборах кандидат становится оппонентом
Но пост не совсем про это.
После того как Кавполит опубликовал мою статью «Дагестанский Уотергейт» по поводу распространяемой аудиозаписи совещания по давлению на партий, в «Черновике» появилась колонка
где автор приходит к такому выводу:
«Поэтому не стоит ждать каких-то последствий от того, что разоблачительная аудио-запись попала в сеть. Да, администрация Абдулатипова «лажанулась», не сберегла секрет Полишинеля, поэтому дальше раздражённых комментариев вроде: «А вы докажите, что это мы?» или же глухого молчания ничего не будет.
Тут жалко только одного: времени и нашего будущего. Пока в строю были НПК и «Родина», на сентябрьские выборы был смысл идти, так как была надежда на конструктивную конкуренцию между ними и партией власти, способную привести хоть к какому-то прогрессивному развитию.»
Хотелось бы поддержать тему двумя тезисами.
Начну с конца. Лично я считаю, что участие партий «Родина» и НПК на выборах в Дагестане не привела бы к «конструктивной конкуренции». Все эти партии формировались по принципу «хороших людей», которые выступали против не очень хороших людей, но при этом не называли себя оппозицией. Никаких существенных тезисов и концепций о развитии Дагестан ни у этих партий ни у других не было и не появилось. Какая разница кто будет сидеть в Народном собрании, если основные концепции развития республики не поменяются?
Кстати , в этом смысле Максим Шевченко выделялся более или менее интересными тезисами, пусть и не совсем бесспорными.
На счет того, что не стоит ждать.
Поднимите историю американского Уотергейта. Президент Никсон не ушел в отставку за один день. Скандал шел 2 года. Но сам скандал не мог ходить по улицам Вашингтона как гоголевская шенель или нос. У скандала были люди, которые продвигали его, политические оппоненты. И термин «скандал» не совсем подходящий. Лучше всего подходит расследование. И расследовали «Уотергейт» не только для того чтобы изгнать Никсона с «Белого дома», а чтобы отомстить и предотвратить.
Наверно, в Дагестане трудно объяснить произошедшее терминами «скандал», «дискредитация государственной власти» или » подрыв конституционного строя», как объясняет Сулайман Уладиев.
Но представьте себе, что в сети распространяется запись, где люди обсуждают массовое избиение или растление малолетних в Дагестане — преступление. И что, вот так вот кто-нибудь из журналистов напишет, что « не стоит ждать каких-то последствий от того, что разоблачительная аудио-запись попала в сеть. …Тут жалко только одного: времени и нашего будущего.» ? Думаю, что перо бы не поднялось такое написать. Народ бы сам , без всяких журналистов стал искать негодяев.
Вот так вот и американцы в 1972-74 году не хотели прощать преступление и долго и упорно обсуждали и расследовали «Уотергейтский скандал».
Так вот, под лежачий камень уотергейт не течёт !
Если совершено изнасилование общественных и конституционных принципов, то журналисты должны призывать не к бездействию, а созданию общественных комитетов расследования или, если угодно, защиты конституционного строя.
Имена, даты, должности, конкретные слова и обстоятельства — все должно быть зафиксировано, собрано и обнародованно, с передачей в материалов в федеральную прессу, правоохранительные органы и суд.
Конечно, в такие моменты не хватает людей имеющих весомый авторитет на федеральном уровне, которые могут обеспечить хоть какое-то прикрытие общественному расследованию против региональнйо элиты.
Поэтому я и начал пост с того, что сожалению о переходе Максима Шевченко в разряд политических игроков.
Но и без него можно справится. Нужно просто решиться на создание такой структуры, определить место и людей, к которым могут прийти все пострадавшие от политического давления и которые открыто или анонимно способны рассказать подробности кого и как откуда увольняли или что обещали, какой чиновник давал укзаание не пускать людей на выборы в день голосования или не выдавать бюллетени.
Выводы «общественной комиссии» нужны будут не только сейчас, но и через год и через 10 лет. Мы должны наконец-то научиться понимать себя и общество в котором живем, чтобы как психически больные не начинали каждый раз очередной приступ с белого листа с лозунгами «заживем по новому».
Я не призываю к суду линча!
Пусть эти матриалы не хранятся в Дагестане, а сразу передаются на сайт или в закрытое хранилище в другом регионе. Но сама работа в этом направлении должна быть проделана хотябы для того, чтобы ни один чиновник, который был замечен в открытом и наглом нарушении конституционного строя пикнуть не смел в сторону общества о морали, традиции, законности.
